За последние дни в России произошло два интересных события, казалось бы, совершенно не связанных между собой. В сети появился и стал активно распространяться фильм-расследование «Голодный спрут», посвященный роли топ-менеджера «Группы Ростсельмаш» Константина Бабкина в развале российского комбайно- и тракторостроения. Свой пост покинул заместитель министра промышленности и торговли Александр Морозов. Казалось бы, что тут общего?
Между тем, ключевой элемент, связывающий эти два события, заключается в том, что деятельностью Константина Бабкина активно заинтересовались следственные органы. И с большим интересом изучают его связи, контакты, лоббитсткие инструменты, о которых в прежние времена он охотно рассказвал СМИ.
Чем же Констанин Бабки так заинтересовал правоохранителей? Тем, что вместо импортозамещения и создания собственных российских тракторов на российской же элементной базе, совладельцы «Ростсельмаша» приобрели завод в Канаде, и на протяжении целого ряда лет делали все, чтобы именно канадские (а не белорусские, например) трактора получали субсидии Минпромторга. При этом тракторные заводы, составлявшие «Ростсельмашу» конкуренцию, как по мановению волшебной палочки банкротились, разорялись и закрывались.
Как это вышло? А вот как. Чтобы получить поддержку государства предприятию необходимо пройти проверку экспертами Торгово-Промышленной палаты России и специалистами Министерства промышленности и торговли. Однако во главе Совета ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности стоит – вот удивительно! – Константин Бабкин. А Департамент сельскохозяйственного, пищевого и строительно-дорожного машиностроения в Минпромторге до последнего времени возглавлял Евгений Корчевой – соратник, бывший сотрудник и вообще очень близкий человек владельца «Ростсельмаша». Через такой фильтр не пробиться почти никому, так что именно «Ростсельмаш» получает по сей день до 45% субсидий, а это только в 2019 году составило порядка пяти миллиардов рублей.
При этом с парком сельскохозяйственной техники в стране сегодня просто беда. В 1990-м году на 1000 гектар посевных площадей приходилось 11 тракторов и их не хватало. А сейчас их в четыре раза меньше, причем большинство уже доживает свой век. «Ростсельмашу» при всем желании не насытить рынок в одиночку. Но жажда денег толкает руководство компании на шаги, явно противоречащие интересам продовольственной безопасности России. А действенное и активное лобби позволяет эти шаги осуществлять.
Эта ситуация могла бы длиться до бесконечности, если бы не экономические санкции Запада связанные с событиями на Украине. Канадские активы «Ростсельмаша» оказались заблокированы и по продовольственной безопасности нашей страны оказался нанесен серьезный удар. И вот тут-то и возник интерес к деятельности Константина Бабкина со стороны наших «компетентных органов». А как только это стало известно, тщательно сформированное лобби бизнесмена начало разбегаться покидая ключевые посты и стараясь избавиться от любых доказательств о сотрудничестве с «комбайновым королем», прекратившимся в хромую утку.
